Дендрофобия - Страница 211


К оглавлению

211

Ни контролировать, ни бороться с этим невозможно – вот в чём главная трагедия России. Для её населения самоцелью стало стремление «выжить среди волков». Но если ты при этом станешь низким и недостойным, пополнишь и без того многочисленные ряды моральных уродов, то какой вообще смысл в том, что ты живёшь?..

* * *

Во времена, когда жулики считали «западло» ездить в одном автобусе с работниками милиции, два мира (законопослушный и преступный) не «пересекались» – ещё одно блатное заимствование в современном русском языке. «Воры в законе» определяли порядок в своей епархии, а остальное общество жило по общим законам развития. С недавних пор все изменилось: тюремный мир и общество с приходом капитализма в Россию оказались тесно связанными. Картины, где воротилы теневого бизнеса и криминальные авторитеты красуются на фоне депутатов, чиновников и генералов, стали обыденностью. Или это государственные деятели уже считают за честь для себя, если им удаётся завести «полезные знакомства» в преступной среде? Люди с наколотыми звездами на плечах стали вместе охотиться, рыбачить, париться в банях, вести совместные дела с теми, у которых эти звёзды на погонах. Зачастую жулики и сами теперь не прочь занять теплое депутатское кресло. «Новое поколение» преступного мира посчитало возможным идти во власть и сращиваться с бизнесом. Журналисты теперь пишут: «Криминал дошел до ручки… с золотым пером». Как у власти. Это стало реальной угрозой национальной безопасности государства. «Правильным» ворам, естественно, наплевать на государственные интересы, но они видят, что кланы вышли за пределы разумного, а им с государством нельзя «ручкаться», тем более – брататься. Ворам есть до этого дело! А государственным структурам хоть бы хны. Какой-то старый «законник» пытается вернуть прежний порядок, когда сохранялся паритет между государством и криминалом, и все знали своё место! А государство, которое рискует погибнуть, прогнив насквозь от симбиоза с преступным миром, настолько тесного и плотного, что уже дошкольники сыплют феней, словно бы и не волнуется по этому поводу. Волнуются даже иностранные исследователи, которые называют крайне высокой степень опасности криминальной деятельности российских преступных организаций. Криминал давно проник во все сферы нашей жизни и влияет не только на преступность в стране, но и на экономику, культуру и правопорядок. Влиятельные преступники кочуют из тюремных камер в телекамеры и приобретают известность далеко за пределами «своего круга». Усе оне типа трижды депутаты. И пальцы так: безымянный соединить с большим «колечком», а остальные растопырить и потрясти ладонью, словно сопли с неё стряхиваешь – и ведь каждый норовит своей соплёй до Луны достать.

Государство прекрасно понимает, КТО теперь в нём правит бал. Каждый мент это знает! Милиции в стране всё больше и больше. И чем больше милиции, тем больше преступников – такая странная пропорция. У Авторитета почти все одноклассники в разное время отработали в милиции, когда на ближайшие двести кэмэ из работы остались только отделения милиции, следственные изоляторы, посты ГАИ и вытрезвители. И он, естественно, не собирался брезгливо «выпрыгивать из автобуса», если там ехал человек в милицейской форме. Напротив, он тесно общался с ними, как и в школьные годы. Благодаря этому он знал почти все тонкости и нюансы «ментовской работы» от оперативника до конвоира. И даже мог помочь по-приятельски, если кто влипал в нехорошее дело, когда подавался в коммерцию «без отрыва от производства», чтобы увеличить свой достаток без увольнения с работы – где ж он ещё работу найдёт? Вот только немного поправит свой баланс, никто и не заметит. Потом ещё немного, потом ещё… Ведь в современной России стыдно быть нищим! Как нищему учителю перед учениками из семей тех, кто «сумел пристроиться» в новой России, бывает стыдно за свою бедность. А перед ним сидит ученица с НАСТОЯЩИМИ бриллиантами в серьгах и кольцах, жуёт жвачку, выдувая из неё пузыри. А учитель стоит в заношенном до дыр на заплатках костюме и неуверенно рассказывает о каких-то истинах, на которые ученики клали. И сотрудникам какого-нибудь уездного отделения милиции тоже бывает не по себе, когда они на какой-то развалюхе по бездорожью приезжают арестовывать хапугу, у которого во дворе – три новых иномарки. И их владелец смеётся им в лицо и даже угрожает. Они и сами знают, что его никто не посадит, а этот арест – всего лишь очередная «нестыковка в работе ведомств», поэтому вечером того же дня его отпустят. Им говорят: это – мелочи, вы не должны на это обращать внимание. Но они обращают, так как для самих говорящих эти «мелочи» – совсем не мелочи. Это как раз те мелочи, которые стали главными «нравственными ценностями» в стране. И тем, кто не обладает этими ценностями, иногда становится очень туго жить. Особенно, кто по долгу службы вынужден часто лицезреть чужой достаток, не имея своего. Милиция прежде всего. Они же не «воры в законе», у них есть семьи, дети – сотрудникам милиции это не возбраняется. Пока, во всяком случае. И этим семьям надо где-то жить, их детям надо где-то учиться. Можно было бы выхлопотать бесплатное обучение для детей тех, кто охраняет порядок в стране, выделять нормальное жильё, но «в кассе нет денег» на такие мелочи.

А пока Россия погружена в хаос и столь ослаблена, что никто не уверен, дотянет ли она до нового века. Очень немногие её граждане могут вести добропорядочный образ жизни, а не выживать. Оказывается, очень немногие могут позволить такую «роскошь», чтобы и в достатке жить, и достоинство не уронить. Кто-то предпочитает достоинство достатку, кто-то делает выбор в пользу достатка, отодвинув в сторону достоинство.

211