Дендрофобия - Страница 66

– Хамло неотёсанное! Интеллигенты называются, никакой культуры! Выучили на свою голову.

Но человек умственного, нефизического труда вовсе не обязан быть для кого-то боксёрской грушей!

Защитники насилия что угодно готовы плести, лишь бы не задеть хотя бы краем слова болезненное самолюбие фактически преступника. Уж и так готовы ему подлизнуть, и этак. Но есть закон, по которому никто не имеет права наносить увечья другому человеку, даже если это твоя жена. Если у неё истерика, потому что ты постоянно пьяный, ей тревожно, что ты убиваешь себя этим, так радуйся, что ты ей не безразличен! Обними её и скажи, что всё нормально, прекрати пить, возьми себя в руки ради любимой женщины! Если же ты считаешь для себя оскорбительным что-то делать ради бабья, то на кой ты вообще женился? Если она такая плохая, чего ж ты с ней связался, такой замечательный? Зачем ты женился на женщине, которую не любишь? Если женщина живёт с мужчиной, которого не любит, её называют бл…ю, а ты кто тогда? Тебе не двенадцать лет, чтобы вчера – люблю, а сегодня – уже скучно, другую «люлю» хочу. Но у парня серьёзные проблемы с алкоголем – это видно уже за версту. Когда по телевизору показывают его лицо с характерными «щёчками» – деформациями в области глаз и скул, с которыми так хорошо знакомы наркологи и урологи, то кажется, что даже через экран несёт перегаром. Из одарённого молодого человека превращается в дёрганного распущенного психопата, не способного контролировать себя, хотя актёров профессионально учат управлять собой. Иной актёр способен со сломанной ногой спектакль отыграть или выйти на сцену, узнав перед этим, что умер кто-то из близких, и исполнить комедийную роль так, что никто ни о чём даже не догадается. Дисциплина почти армейская! Не даром когда-то работу актёра на сцене называли службой, в театре служили. А все эти пьяные сопли, что творческие люди – фактически синоним крайней эмоциональной распущенности, рассчитан на такую же пьющую и недалёкую публику, которой отрадно, что известный человек скатился на их уровень.

Если СМИ освещают такие истории, аудитория невольно разделяется на два лагеря: мужчин и женщин. И у мужчин эмоции балансируют на грани гордости: «Так этой дуре и надо, а я – не женщина, поэтому мне такое не грозит» и страха: «Слава богу, что я не женщина – меня точно не поколотят! Вот свезло, так свезло, спасибо папе с мамой, что мужиком родили». Но тут они сильно ошибаются. Они пойдут вечером домой, и на них может напасть такой же разъярённый «доведённый», которому где-то не налили, или на дозу денег не дали, или не так посмотрели и не то сказали, хотя на него вообще никто не смотрел и ничего не говорил. И бесполезно будет оправдываться: «Я-то здесь причём! Это бабы проклятые нашего брата доводят, согласен. Но я-то тебе не женщина, слава те господи». Но такова природа алкоголизма, что разрушает нервную систему и искажает психическую деятельность настолько, что человек запросто может окно с дверью перепутать. А при нападении, мужчина там перед ним или женщина – ему вообще фиолетово.

Есть точная статистика, сколько женщин гибнет каждый год от бытового насилия, то есть от рук собственных мужей, сожителей, братьев и даже соседей. Но сколько убивают мужчин такие вот взбесившиеся пьяницы на улице, дома, по соседству, в дружеских компаниях, в транспорте, на рыбалке, в подъездах и подворотнях – даже приблизительных цифр не найдёте. Но число жертв значительно выше, чем среди женщин – страна теряет каждый год по целому городу! Поэтому напрасно мужчины обольщаются, что им такое не грозит, потому что они «никого не провоцируют». Кто подыгрывает преступникам, оправдывает их, рано или поздно лично убедится, как жестоко он ошибался.

Чем провоцируют насилие к себе дети, которые так же страдают от жестокости взрослых и иногда погибают? Чем провоцируют старики, у которых ещё больше шансов стать жертвой самых разных мошенников и просто мерзавцев? Если рассуждать с позиции преступника (а криминализированное общество именно этим и занимается), то бить и истязать женщин, детей и беспомощных стариков гораздо удобней – они не умеют защищаться. Бывают, конечно, исключения, но редко. В здоровом обществе тех, кто не умеет защищаться, оберегают, а в ненормальном – пользуются этим. Издеваться над ребёнком настолько удобно, что совсем грех не воспользоваться! Ведь сам же провоцирует, что постоянно пищит и плачет, не умеет говорить, никуда не пожалуется, не сможет оттолкнуть о себя взрослую сволочь такими маленькими слабыми ручонками. Но нормальные люди не истязают детей, а растят их и оберегают от опасности, пока дети не окрепнут. Или вот переходит дорогу подслеповатая старушка – её так удобно толкнуть, обидеть, ограбить. Сама спровоцировала – не фиг ходить тут слепой и старой, дома надо сидеть. А если в магазин некому сходить, то опять сама виновата: лучше детей и внуков надо было воспитывать, карга старая! – именно так рассуждают в криминализированном обществе. В здоровом обществе люди переведут старушку через улицу или даже сами купят ей продукты без всяких рассусоливаний в стиле «вот какие мы хорошие». Потому что для них человечное отношение к людям, какими бы те ни были – норма.

Да, есть такое понятие, как виктимность – склонность быть жертвой, предрасположенность влипнуть в какую-нибудь историю. Есть «смелые» девушки, которые ищут себе приключений на задницу с какими-то крутыми засранцами, а потом жалуются, что их изнасиловали в грубой форме. Сюда можно отнести и модный нынче экстрим, который многими расценивается как признак небывалой мужественности, а на самом деле это – никому не нужный риск без всякой цели и инфантильное неуважение к собственной жизни. Некоторые называют неоправданным риском хранить деньги дома или носить их с собой, но представления о допустимой «крупной сумме» у всех свои. У кого-то всю зарплату вытащат, да ещё возмутятся: дескать, что ж так мало денег с собой носишь. Нельзя не вспомнить, как советские бухгалтеры и кассиры предприятий носили деньги в банк без всякой охраны, и даже мысли не было, что на них кто-то нападёт. То ли в самом деле такими наивными дураками были, а дуракам везёт, поэтому никто и не грабил. То ли дефицит товаров сказывался, когда в магазинах нечего было купить, то ли милиция хорошо работала. А может, общество было нормальным, здоровым, не криминализированным?