Дендрофобия - Страница 78

Людмила Евгеньевна всё больше разочаровывалась в пользе загородной жизни. Ситуация пошла набирать обороты, когда у её мужа прихватило сердце. Не так, чтобы он был сердечником, а просто увлёкся работой в огороде после сидячей жизни, да и перетрудился. Обычное явление, кстати. Его так и называют «синдромом дачника». Потом сидел в шезлонге на веранде и блаженствовал:

– Хорошо! Славно поработал. Никогда так не работал…

– Да где ж хорошо, Илюша? – суетилась жена, отыскивая в аптечке нитроглицерин. – Кто ж так делает! Дорвался! Нельзя же так. Вот уже морщишься от боли. Не хватало ещё помереть на этих грядках! Что я тут одна буду делать?

Вызвала Скорую помощь. Прошло десять минут, двадцать, тридцать – Скорой нет. Прошёл час, за ним второй. Тут уж Людмила Евгеньевна почувствовала, что сейчас плохо станет ей. Подумала, что Скорую помощь потому и зовут «скорой», что она должна скоро прибывать, быть быстрой, оперативной и безотлагательной, иначе какой в такой «помощи» смысл. А её уж давно пора переименовывать в Медленную.

Стала названивать, напоминать о своём вызове – авось, забыли?

– Прекратите занимать линию, дамочка! – нервно ответили из трубки. – Выехала бригада к вашей бабушке, выехала!

– Какой бабушке? – только и пролепетала ошарашено Людмила Евгеньевна, а на том конце говоривший с ней голос кому-то сказал:

– Опять эта Москва названивает. Надоела, сил нет! Что за странная баба…

И повесили трубку. А у «Москвы» такие эмоции, как будто её по ошибке то ли в дурдом поместили, то ли вообще в концлагерь… Что странного в её ожиданиях получить Скорую медицинскую помощь, раз создана такая служба? Уж сто лет, как такая помощь существует во всех странах, а тут она попала… в другой какой-то век, что ли? И этот век не девятнадцатый даже, а гораздо древней. Ещё «странной» назвали, когда сами – ненормальные!

Скорая приехала только через четыре часа, выскочила девица на каблуках с длинными распущенными волосами и громко на всю улицу спросила:

– Это у вас ребёнок с пневмонией?

– У нас, – кивнула Людмила Евгеньевна, испугавшись, что фельдшер уедет, если выяснится, что ни у кого пневмонии тут нет, как нет и никакого ребёнка.

Девица застучала каблуками по дому, возмутилась, что надо обслуживать какого-то старика:

– Опять пьяный? Достали эти алкаши! Одного сейчас с железнодорожной насыпи вытаскивали, потом ещё на носилках пёрли – все ногти обломала! – и фельдшер показала безупречные длинные ногти, покрытые тёмно-синим лаком.

Хозяйка дома и хотела высказаться по поводу её ногтей и распущенных волос, но девица так стрекотала, что не было никакой возможности вставить хоть слово. Даже когда мерила давление Илье Михайловичу! Потом влепила ему укол… анальгина и была такова. Людмила Евгеньевна чуть не лишилась дара речи, но девица заявила:

– У меня из лекарств больше нет ничего! Вы же сами сказали, что у него боли в сердце, вот я и обезболила.

– Да Вы врач, вообще, или кто? Мало того, что мы прождали такую «скорую» помощь полдня, так она ещё сердечный приступ анальгином лечит!

– А если вы знаете, чем надо лечить ваш сердечный приступ, вот сами и лечите, а не отвлекайте людей от работы. У меня ещё больных – будь здоров! Вот ребёнка какого-то с пневмонией с утра ищем…

– Да он помрёт, такую «скорую» ждавши!

– Одним вызовом меньше.

Илья Михайлович принял старый-добрый корвалол и уснул сном младенца, а Людмила Евгеньевна впала в ступор. Потом решила: не на ту напали. Позвонила на станцию Скорой помощи:

– Что это сейчас ко мне приезжало? Это врач или финалистка конкурса красоты?

– А? Что? Так она у вас УЖЕ была?

– Была-была. Спустя четыре часа после моего первого звонка. Четыре часа!

– Но ведь приехала же. Какие ещё претензии к нам? Врач был? Был. Что вам ещё надо?!

– Что это за Скорая помощь, которая едет четыре часа?!! Я в новостях видела, как в Самаре неотложка ехала сорок минут, и это вызвало такой скандал, что сняли руководство не только на станции Скорой помощи, но и в Администрации города…

– Ну и чё? Нас снимут, ты за нас пойдёшь работать, скандалистка?

– Это, извините, не работа!

– Ой, иди ты на х…! Достала уже всех! Мужика своего сама и довела до сердечного приступа, а врачи ей виноваты…

– Что-о?!

Трубка ответила короткими гудками.

– Я, наверно, с ума схожу, – плюхнулась Людмила Евгеньевна рядом с телефоном.

Ночью у Ильи Михайловича возобновились боли в груди. Жена не рискнула звонить «03», поняла, что больше они не приедут. Ей каким-то чудом удалось раздобыть домашний телефон главного врача поликлиники, начала рыдать в трубку. Главврач ответил:

– Да не связывайтесь Вы со Скорой никогда! У них всего две машины на смену. Одна тяжёлых больных развозит, кого в туберкулёзный диспансер, кого в ожоговый центр, а это даже не в нашем районе, кого в областную больницу, а это почти сто километров только в один конец, а надо ещё обратно. Другую машину приходится по несколько часов ждать, потому что все вызовы фактически на неё сваливаются. И жаловаться бесполезно – об этом даже наверху знают. Я лично писал в Министерство о сложившейся ситуации – ноль эмоций!

– Но к нам приехала какая-то лохматая девица и вколола анальгин! Ни ЭКэГэ не сделала, ни…

– Она не умеет. Она и не врач, а аптекарь. Подрабатывает вот… Некому работать, не-ко-му! У кого закончены медучилища, не идут на такую зарплату. Зачем вы из Москвы уехали? Там на Скорой – бригады по два-три врача, а у нас по одному фельдшеру, да и тех не хватает.

Сказал, что сейчас попросит подъехать медсестру кардиолога с переносным электрокардиографом. Приехала женщина, больше похожая на медицинского работника, чем её предшественница, представилась Полиной. Сделала кардиограмму – всё в норме. Давление немного высоковато, но это от переживаний.